На вопросы главных редакторов газет "Ватаным Татарстан" и "Республика Татарстан" отвечает Председатель Государственного Совета Республики Татарстан, член Совета Федерации Ф.Х.МУХАМЕТШИН.


Итоги недавно прошедших парламентских выборов, как российских, так и татарстанских, начавшаяся кампания по выборам Президента РФ побуждают к серьезным размышлениям о судьбе Татарстана, его месте в Российской Федерации.

Есть еще один повод для таких размышлений: Правительство РФ в ноябре прошлого года обсудило вопрос о ходе реализации Концепции государственной национальной политики, создана правительственная комиссия, которой поручено разработать проект федеральной целевой программы поддержки национально-культурных автономий на период до 2005 года. В программе не могут не быть учтены интересы татарского народа, волею судьбы разбросанного по всем республикам и областям России. В этой связи трудно переоценить значение дискуссии, начатой "Российской газетой" под рубрикой "Россия: единая или делимая?" Все это, вместе взятое, и побудило главных редакторов газет накануне очередной годовщины подписания Договора между Россией и Татарстаном о разграничении полномочий и предметов ведения встретиться с главой парламента нашей республики и задать ему ряд вопросов.

- Фарид Хайруллович, мы не можем не оценить усилия федерального центра по развитию федерализма и гармонизации межнациональных отношений в России. Однако время от времени наблюдаются попытки поставить под сомнение существующую систему федеральных отношений, в печати появляются разного толка "прожекты" на этот счет. Речь, в частности, идет о возврате к унитаризму на базе создания крупных губерний или активном насаждении идеи создания Русской Республики. Высказывались идеи переустройства федерации по принципу экономической целесообразности на базе существующих региональных ассоциаций. Рецептов много, но направленность их, на наш взгляд, одна и та же - свести на нет реальные достижения молодого российского федерализма, развивающегося на принципах демократии и законности. Или у вас другое мнение?

- Действительно, такая опасность существует. Возьмите выступление моего коллеги по Совету Федерации, губернатора Пензенской области Василия Бочкарева в "Российской газете". Я имею в виду его статью "Куда ведет в России национальный вопрос?". Он утверждает, что принцип самоопределения народов в Российской Федерации не реализуем и даже представляет опасность для целостности страны. По его мнению, самоопределение народов не позволит гармонизировать "полуфеодальные общественные отношения в современной России". Не собираюсь полемизировать с подобными оценками развития демократической России, однако по поводу его утверждения о тупике в реализации основополагающего принципа международного права не могу не возразить.

Хотят того авторы подобных статей или не хотят, но именно они, а не "сепаратисты" из национальных республик, как это усиленно навязывается общественному мнению средствами массовой информации, толкают Россию на путь дезинтеграции, разрушения принципиальных основ Российского государства. любые изменения исторически сложившихся границ и статусов республик сегодня, во время и без того болезненных экономических реформ, представляются опасным экспериментом, который может привести к общей дестабилизации и распаду социума.

Кандидат исторических наук из МГУ С.Чернеев, автор статьи "Опять глотать суверенитеты" в "Советской России", полагает, что национально-государственные образования - это "своеобразные заказники для националистов, в которых те накапливают силы для последующих выступлений за свою самостоятельность". Из текста статьи вполне определенно вытекает, что таким "заказником" является Татарстан.

Однозначно утверждаю, что действия нашей республики всегда находились в полном соответствии с нормами международного права. Согласно пактам об экономических, социальных и культурных правах и о гражданских и политических правах, принятым в 1966 году, право на самоопределение означает, что: а) "все народы", где бы они ни проживали, обладают этим правом; б) в силу этого права любой народ "свободно", т.е. беспрепятственно и без ограничений, устанавливает "свой политический статус"; в) "обеспечивает свое экономическое, социальное и культурное развитие"; д) распоряжается "своими естественными богатствами и ресурсами"; е) все государства - участники пактов (в том числе и Россия, как правопреемник СССР) обязаны "поощрять осуществление права на самоопределение"; ж) и должны "уважать это право".

В Декларации о принципах международного права, принятой в 1970 году ООН консенсусом при активном участии СССР, способами осуществления народом своего права на самоопределение являются: а) "создание суверенного и независимого государства"; б) "свободное" присоединение к независимому государству или объединение с ним; в) установление "любого другого политического статуса", т.е. автономия, самоуправление и т.д. При этом непременное требование международного сообщества состоит в том, что каждый из перечисленных способов осуществляется самим народом, осуществляется свободно, без вмешательства и давления извне.

Если мы откажем народам в их праве на самоопределение, придется заново переписать многие страницы истории России, начиная с царских времен. Могу напомнить оппонентам, что в "тюрьме народов" до 1917 года существовала польская Конституция, которую в 1815 году подписал император Александр I, а его Высочайшая грамота от 1809 года определяла исключительное положение Финляндии в составе России. Право на самоопределение народов закреплялось сталинской Конституцией. Большевики, будучи унитаристами по убеждениям, учредили федерацию не потому, что она им нравилась. Это была историческая необходимость. Страна стояла перед альтернативой: развал государства или федерация?

Верность принципу самоопределения народов продекларировали делегаты третьего съезда народных депутатов обновленной России, которые заявили об уважении суверенных прав народов, в том числе права на самоопределение, свободное установление их государственного и политического статуса. В статье 5 действующей российской Конституции сказано: "Федеративное устройство Российской Федерации основывается на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации".

По-другому и не могло быть. В огромной стране проживают представители десятков наций, народностей и этнических групп, которые существенным образом различаются по условиям жизнедеятельности, менталитету, истории. Поэтому представляется вполне естественным, что становление новой федеративной российской государственности, базирующейся на демократических ценностях, объективно предполагало возможность асимметричного построения федерации.

Давно уже следует осознать, что асимметричность федеративных отношений формируется не благодаря каким-либо субъективным желаниям отдельных политиков или регионов, например, Татарстана, как это хотят представить некоторые наши оппоненты. Это происходит в силу сложившихся объективных обстоятельств, самого характера формирования новой России. Поэтому любые попытки сломать складывающиеся новые принципы взаимоотношений, повернуть историю вспять могут привести лишь к возникновению очередных проблем и противоречий и, в конечном счете - к еще большему ослаблению самой Российской Федерации.

- Трудно даже представить, как развивались бы события в политически раскаленной России, а тем более у нас, в Татарстане, если бы в 90-х годах не была согласована новая схема взаимоотношений между Москвой и Казанью. Как нам кажется, за эти годы приведено достаточно много доказательств исторической обусловленности процессов суверенизации в России, регионализации в целом в мировом сообществе, особенно в Европе...

- Могу дополнить вашу мысль. Как известно, инициатива борьбы за суверенитет, то есть за право самоопределения, исходила от руководства РСФСР. Принятие Декларации о ее государственном суверенитете в июне 1990 года послужило толчком для аналогичных действий в составляющих Россию национально-территориальных образованиях. Как известно, в ходе начавшегося ранее процесса реформирования государственного устройства Советского Союза бывшие автономии были признаны субъектами нового федеративного государства и должны были подписать Союзный договор.

Надо ли удивляться тому, что эти процессы разбудили дремавший в татарском народе издревле дух свободомыслия и сокровенных чаяний на возрождение собственной государственности, потерянной после завоевания Казани Иваном Грозным?

Бурные дискуссии о будущем Татарстана, начавшиеся в местной печати еще в 1988 году, выявили разные подходы к определению места республики в России. Достаточно сильны были позиции тех, кто выступал за повышение ее статуса до уровня союзной республики. "Националы", объединенные вокруг Татарского общественного центра, выступали за создание независимого государства, сторонники другой, не менее авторитетной в то время общественной организации - "Равноправие и законность" (их называли "федералистами") - за экономическую самостоятельность республики в составе России.

На сессии Верховного Совета ТАССР в августе 1990 года был достигнут исторический компромисс, устроивший все стороны, русских и татар, "националов" и "федералистов": правосубъектность республики в Декларации о государственном суверенитете не указана вообще. Татарстан провозглашался суверенным государством, ассоциированным с Российской Федерацией, которая строит свои отношения с другими государствами, в том числе с Россией, на основе договоров.

Такое определение статуса республики получило всеобщую поддержку в ходе референдума, проведенного в марте 1992 года, и было закреплено в новой Конституции РТ, принятой в ноябре того же года. Далее события развивались по неожиданному сценарию. Августовские события 1991 года (ГКЧП и срыв огаревских договоренностей), последовавший за ними развал СССР завели в тупик начавшийся процесс реформирования советской федерации.

Позиция Татарстана тем не менее оставалась неизменной. Однако в суверенной России она практически с самого начала стала трактоваться как сепаратистская. Подобные оценки получили широкое распространение в средствах массовой информации, в заявлениях некоторых политиков и руководителей ряда республик, а порой даже облекались в форму политических документов. Кульминации эта кампания достигла в ходе подготовки и проведения республиканского референдума 1992 года. Наши оппоненты, что называется, били ниже пояса, утверждая, что проводимая в республике политика - это путь к межнациональной розни и конфликтам, что ее не поддерживает многонациональный народ Татарстана.

Народ высказал свое отношение к подобным обвинениям тем, что Борис Ельцин летом 1991 года не получил в нашей республике большинства голосов, зато избиратели дружно поддержали Минтимера Шаймиева, избрав его первым Президентом Татарстана; тем, что на территории Татарстана был признан несостоявшимся общероссийский референдум о проекте новой Конституции РФ. Все это лишало Татарстан возможности подписывать Федеративный договор.

Кстати, Татарстан не был единственным регионом, который в те годы тревожил федеральный центр. Идеологическая зашоренность, стереотипы имперского сознания мешали многим федеральным политикам по-новому взглянуть на развитие исторического процесса. Неадекватно была воспринята идея провозглашения Уральской республики. Именно тогда возникла проблема Чечни, которая, как и Татарстан, не подписала Федеративный договор. Более трети регионов не поддержали на референдуме новую российскую Конституцию.

Работа над полномасштабным договором, начатая в 1992 году, - от заключения первого соглашения по экономическим вопросам до выработки итогового текста - шла очень трудно. Документ рождался в спорах, в поиске компромиссов, через согласование интересов и выдержал не одну редакцию. Этот процесс завершился подписанием 15 февраля 1994 года Договора Российской Федерации и Республики Татарстан "0 разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан".

Этот договор - прежде всего политический документ, определяющий особый статус Татарстана как государства, объединенного с Россией. Договор предусматривает взаимное добровольное делегирование государственных полномочий, что выделяет его среди других двусторонних договоров федерального центра и субъектов федерации. Татарстан не может быть определен как обычный субъект Российской Федерации. Не случайно термин "субъект" в тексте договора не упоминается ни разу.

- Надо полагать, что такая трактовка означала, что Центр брал на себя обязательство руководствоваться в отношениях с нашей республикой не только Конституцией Российской Федерации, но и нормами договора, рассматривать свои отношения с Татарстаном в пределах полномочий, оговоренных этим документом?

- Безусловно, это так. Подписав с федеральным центром двусторонний договор, мы взяли на себя не только право самостоятельно принимать политические и экономические решения, но и ответственность за судьбу своего народа.

Подписание договора стало мощным импульсом для эволюции Российского государства на принципах демократии. Руководство России перед лицом мирового сообщества последовательно продемонстрировало приверженность демократическим, правовым методам строительства федерации, хотя было немало политических сил, противившихся этому процессу, подталкивающих его к силовым методам.

- А что можно оказать по поводу международного значения договора?

- Видите ли, до сих пор в мире существует немало конфликтных точек, где во многом схожие проблемы не могут найти своего разрешения в течение нескольких десятилетий. Нередко они перерастают в вооруженные столкновения, выступают основой проведения террористических акций. Договор Российской Федерации и Республики Татарстан позволил разрешить противоречия между ее самостоятельностью и сохранением территориальной целостности федерации, а потому может служить действенным примером разрешения подобных конфликтных ситуаций.

В общем, правомерность заключения двустороннего договора, его огромная созидательная сила уже никем не подвергаются сомнению. Во всяком случае, к такому выводу пришли участники научно-практической конференции, посвященной пятилетию договора, которая состоялась в Казани в прошлом году.

И вот - новый виток нападок в СМИ. Оказывается, "договорный порядок разграничения компетенции уже ясно доказал свое несовершенство, а потому нуждается : в обуздании"...

Проще всего сказать, что подобные высказывания есть не что иное, как стремление некоторых руководителей регионов взвалить решение региональных проблем на федеральные органы власти. Не умея жить самостоятельно, они занимают более выгодную для себя позицию - огульной критики наработанного позитивного опыта.

- Однако в этот вывод никак не вписывается позиция руководителей ряда регионов-доноров, которые, как и мы, заинтересованы в развитии реального федерализма в России, в выработке четких и взаимовыгодных правил поведения, гарантирующих эффективность деятельности Центра и самостоятельность регионов...

Но ведь модель таких взаимовыгодных правил поведения в значительной степени заложена как раз в сложившейся практике договорных отношений! И, по сути дела, эту практику нужно только приветствовать, развивать и совершенствовать. С одной стороны, федерализм, разгружая Центр от функций излишней опеки, позволяет субъектам федерации ответственно и взвешенно решать свои проблемы. Углубление самостоятельности последних позволяет органично вести общество в демократическое политическое измерение и в целом гарантировать устойчивость социального реформирования. С другой стороны, поскольку в России не сформированы прочные демократические традиции и, по сути, не сложилось полноценное гражданское общество, именно федеративная система власти должна способствовать стабилизации отношений между властями всех уровней и быть своеобразным "предохранителем" от их произвола по отношению друг к другу.

На наш взгляд, правила поведения между федеральным центром и субъектами федерации должны быть сформированы таким образом, чтоб их реализация была политически, экономически и социально выгодна и целесообразна для всех участников взаимодействия. Центр должен быть освобожден от излишних функций, которые целесообразно передать на места вместе со средствами для исполнения. Он должен сосредоточиться на выполнении важнейших стратегических функций, от реализации которых зависит целостность, безопасность и дееспособность страны.

Система власти должна строиться таким образом, чтобы вопросы непосредственного социального управления находились в компетенции органов власти субъектов. Во многом от их самостоятельности и дееспособности зависит политическая и экономическая стабильность в регионах, а это в свою очередь - необходимое условие устойчивости страны в целом. Наглядный пример тому - известные августовские события 1998 года, когда федеральные власти были в полной растерянности от содеянного ими обвала финансового рынка. Именно руководители российских регионов приняли оперативные меры по удержанию ситуации.

- В последнее время много говорится о необходимости усиления государства. При этом, как это ни странно, звучат отдельные голоса о том, что существующие федеративные отношения мешают этому процессу. Вы тоже за усиление роли государства?

- Твердо убежден, что решение главной задачи текущего момента - преодоление системного кризиса - невозможно без усиления регулирующей роли государства. Но непременное условие этого усиления - напротив, в совершенствовании федерации. Важным фактором укрепления федеративной государственности должен стать новый стиль общения властей разного уровня. Речь идет о переходе к постоянному диалогу Центра с регионами, о создании надежного механизма их взаимодействия.

У субъектов властных отношений на уровне Центра должна всегда присутствовать необходимость обсудить поднимаемый вопрос с регионами не после, а накануне принятия тех или иных общефедеральных решений или проведения политических акций. Более того, это условие в идеале должно стать устойчивой потребностью центральной власти, а вовсе не синдромом сиюминутной тактической необходимости (как это зачастую случается).

В условиях несовершенства федерального законодательства, в целом системы власти и управления, отсутствия глубоких демократических традиций строительство федерации не может не сталкиваться с трудностями. Неурегулированность федеративных отношений в условиях системного кризиса усиливает центробежные тенденции. Происходит это не от хорошей жизни, разумеется. Ряд регионов, в том числе края и области, вынуждены принимать решения, направленные на противодействие усилению централизации, откровенному запаздыванию или бездействию федеративных органов власти, на защиту населения от последствий непродуманных реформ. Не случайно многие аналитики напрямую связывают нынешнюю ситуацию в развитии федеративных отношений с кризисом структур федеральной власти.

- Как известно, наши оппоненты в первую очередь выступают против существующих межбюджетных отношений между федеральным центром и Татарстаном. Подкрепляется ли их позиция какими-то аргументами?

- Я приведу такой пример. Федеральный Минфин, планируя бюджет России на 1999 год, отвел нашей республике 20-е место в России по сбору доходов на душу населения, в то же время предоставляя только 43-е место по показателю среднедушевого расхода бюджетных средств. В 1998 году несовершенная трансфертная система федерации увела Татарстан на 72-е (!) место. На этом фоне утверждения некоторых политиков о том, что Татарстан имеет какие-то особые привилегии и не платит налоги в федеральную казну, тем самым ущемляя интересы других регионов, абсурдны.

Хотя на первый взгляд Татарстан действительно имеет значительные преимущества по сравнению с другими регионами в вопросах зачисления в республиканский бюджет отдельных федеральных налогов (НДС, акцизы, плата за землю и недра). Однако эти средства используются исключительно на финансирование федеральных структур, программ и мероприятий, осуществляемых на территории республики. Имеются расходы федерального бюджета на компенсацию ущерба, нанесенного Татарстану в результате варварской эксплуатации его нефтяных месторождений.

Следует отметить, что ТАССР, добывавшей в год по 100 миллионов тонн нефти и огромные объемы попутного газа, за годы союзного правления не дали возможности построить необходимую сеть асфальтированных дорог и провести газификацию сельских населенных пунктов. Все это мы теперь делаем за счет своего бюджета. Мало того, не получая средств из Москвы на строительство мостового перехода через реку Кама (дорога федерального значения), финансируем этот объект сами. Сами в последние годы помогаем выжить нашей "оборонке": федеральный центр не расплачивался даже за произведенную по госзаказу продукцию.

Выигрыш от таких межбюджетных отношений имеет не только Татарстан, но и федеральный центр: исключаются встречные финансовые потоки, обеспечиваются непрерывность и гарантия финансирования утвержденных федеральными органами расходов. Можно ли при такой постановке вопроса говорить о каких-то налоговых льготах?! Речь идет о новом механизме перераспределения финансовых потоков в соответствии распределением полномочий. Такова международная практика всех федераций мира - Канады, США, Германии. И мы с удовольствием отмечаем, что одной из основных задач и.о. Президента России Владимир Путин считает совершенствование федеративных отношений, в том числе в бюджетно-финансовой сфере.

- Критикуя договорные отношения, наши оппоненты ссылаются на норму российской Конституции о равноправии субъектов...

-Но в Конституции есть и другие нормы, на которые следует обратить внимание. Дело в том, что различия, политические и социально-зкономические особенности субъектов федерации не только сохранились, но и по некоторым параметрам стали более рельефными и разнообразными. И очень важно, что в новой Конституции РФ предусмотрено достаточно гибкое средство регулирования федеративных отношений - двусторонние договоры. Еще ранее на эту тему была сформулирована норма Федеративного договора, в котором, в частности, говорилось, что каждая республика сохраняет за собой право как подписать настоящий документ, так и регулировать свои отношения по разграничению полномочий с федеральными органами государственной власти в соответствии с двумя конституциями - федеральной и региональной. Дальнейшее развитие политических событий в России, реформирование федеративных отношений привели к тому, что примеру Татарстана последовали другие республики и области.

Опыт шести лет реализации российско-татарстанского договора и 12 межправительственных соглашений наглядно продемонстрировал возможности этого актуального для России экономического инструмента саморазвития регионов. Сложившаяся за многие десятилетия уродливая система дотирования регионов из Центра, порождая иждивенческие настроения, ни на шаг не способствовала выравниванию их уровней развития. В условиях не совсем успешных рыночных реформ ситуация стала усложняться и "выравнивающие" трансферты, субсидии все более стали отрываться от своего изначального предназначения.

Между тем не приходится сомневаться, что только самодостаточные регионы способны создать процветающую Россию. Иной подход ведет к сосредоточению всех финансовых средств в Центре. Подобная ситуация способствует не столько усилению национального радикализма, сколько росту регионального сепаратизма и шовинистических настроений. Не зря в аналитических обзорах о соответствии федерального и регионального законодательств чаще других упоминается вовсе не Татарстан.

При этом следует подчеркнуть, что Россия, имея многовековую традицию сверхцентрализованной государственности, не приведшей к процветанию народа при всех ее богатствах, в нынешних условиях как никогда нуждается в приверженности демократическим основам развития. В государственном строительстве это означает формирование федерализма не сверху, а снизу. Пока же российско-татарстанский договор - один из немногих активов в этом процессе.

Вполне очевидно, что хотя сегодня Российское государство называется федерацией, на деле в принципах его организации еще очень сильны последствия тех времен, когда понятие "федеративный" было своеобразным прикрытием для унитарного государства с административно-командной системой управления. Сложная экономическая ситуация, из которой нам пока не удается выйти, политические противоречия; конечно, способны взорвать атмосферу согласия, в которой мы живем последнее десятилетие. Неужели кто-то хочет подорвать и этот фундамент Российского государства?

- Фарид Хайруллович, мы считаем, что в последних статьях с критикой договорных отношений в целом и Договора между Москвой и Казанью - в частности смешиваются две разные проблемы: собственно национальный вопрос и проблемы национально-государственного устройства Российской Федерации. Конечно, между ними есть определенная связь, но все-таки это две разные стороны одной медали, не так ли?

- Согласен с вами. И полагаю, что, вряд ли стоит тратить газетную площадь для возражений против обвинений в полной этнизации социальной жизни Татарстана, равно как доказывать, что восстановление татарского алфавита на латинской графике никак не обостряет отношений между татарами и русскими. Всех, кто так считает, приглашаем вТатарстан: приезжайте и посмотрите своими глазами. Отдельное приглашение мы направили президенту Академии наук Франции госпоже Элен Каррер д'Анкосс. Как нам кажется, она судит о Татарстане исключительно по сообщениям московских средств массовой информации, которые порой не хотят замечать очевидных успехов Татарстана, зато не жалеют красок, живописуя наши трудности, как это было совсем недавно, когда республику объявили рассадником ваххабизма.

О самочувствии людей в Татарстане лучше всего скажут они сами, тем более что социологические исследования на тему развития татарской и русской культур проводили те, кого не назовешь активными приверженцами национальной идеи. Так вот, как показали результаты исследования Центра социологии и культуры Казанского государственного университета, среди проблем, беспокоящих граждан РТ, национальные оказались на восьмом, последнем месте. Выяснилось, что подавляющей части опрошенного населения (43 процента татар и 55,2 процента русских) хорошо жить в многонациональном доме. Интересно, что "суверенное исламское государство" прельщает всего 15,3 процента татар, а в республике, которая ничем не отличалась бы от других регионов России, хотят жить всего 31,4 процента. В ходе исследования было опрошено свыше тысячи респондентов в соответствии с существующим в республике демографическим балансом.

Могу объяснить, почему так происходит. Дело в том, что руководство Татарстана никогда и нигде не рассматривало особый статус нашей республики с позиций чисто национальных. В августе 1990 года была принята Декларация о государственном суверенитете, суверенитет объявлялся от имени всего многонационального народа Татарстана. Именно поэтому столь близка оказалась идея повышения статуса республики не только татарам, но и русским, чувашам, представителям более 70 национальностей, живущих в РТ. Все, независимо от национальности, хотели быть хозяевами в своем общем доме.

Так что я никак не могу согласиться с коллегой Бочкаревым. Он пишет, что к концу ХХ века в России остались две крупные этнические проблемы - мусульманская и чеченская. Во-первых, чеченцы - тоже мусульмане. Во-вторых, нет "мусульманской" проблемы, "главным образом связанной с татарским населением".

Обращает на себя внимание, что авторы статей, размышляющие на столь серьезные темы, проявляют, мягко скажем, некомпетентность в предмете разговора. Нельзя рассуждать о "заводящем в тупик" принципе самоопределения народов и одновременно предлагать в качестве единственного инструмента решения национального вопроса национально-культурную автономию. Последняя - лишь один из путей реализации принципа самоопределения народов. Одному народу для самореализации нужна полная независимость, другому - государственность в составе федерации, третьему для самосохранения хватит национально-культурной автономии в масштабе одного региона или даже района.

Что касается нашей республики, то для нас актуальны оба аспекта национального вопроса. С одной стороны, это проблемы развития государственности Татарстана как национально-государственного образования в рамках двустороннего договора с федеральным центром, с другой - потребность татарской нации сохранить свою культуру, свой язык, причем не только в Татарстане, но и на территории всей многонациональной России.

СССР распался в немалой мере потому, что власти были уверены, что национальный вопрос в том виде, в каком он был унаследован от старого режима, решен полностью и окончательно. При этом никого не интересовало, в каком состоянии находятся национальные школы, учреждения национальной культуры, система обучения на родном языке. Более того, был взят курс на их ликвидацию. Считалось, что национальные языки должны исчезнуть. И они потихоньку стали исчезать. Исчезала та самая самобытность народов страны, которая являлась важнейшим фактором сохранения ее единства. И вот результат. Выросло несколько поколений, не знающих родного языка, не интересующихся национальной культурой.

- К сожалению, и сегодня, на рубеже тысячелетий, есть немало сторонников упрощенного подхода к решению сложнейшей проблематики национального вопроса. Немало федеральных решений продолжает приниматься без учета специфики национальных республик. Можно вспомнить решение о новом паспорте, откуда была изъята страница, заполняемая на родном для его владельца языке. Многие реальные проблемы, связанные с этническим фактором, до сих пор не находят приемлемого завершения. Почему такое происходит, кому это выгодно?

-Как нам кажется, особенность нынешнего политического момента в том, что отдельные политические силы, поднимая на щит без особой нужды национальный вопрос, сознательно пытаются отвлечь общественное мнение от реальных проблем повседневной действительности - затяжного кризиса в экономике, отсутствия качественных сдвигов в подъеме народного хозяйства, растущего социального неравенства и коррупции. Взамен людям предлагается найти виновных - в лице национальных республик, которые якобы добиваются всевозможных льгот и привилегий для своих регионов и тем самым угрожают целостности российской государственности. Все это очень опасные явления.

Надо признать, что, несмотря на принимаемые в последние годы меры, в России до сих пор нет осмысленной национальной политики. Приняв Концепцию национальной политики, федеральная власть совершенно не заботится о ее финансировании. В результате Татарстан вынужден на деньги налогоплательщиков республики платить за эксплуатацию микроволнового передатчика, который позволяет татарам других российских регионов слушать радиопередачи на родном языке; издавать учебники для национальных школ всей России; помогать татарским газетам, а чаще - отказывать в таких просьбах, поскольку наши возможности не беспредельны. И мы с большой благодарностью относимся к руководителям регионов, где местная власть оказывает помощь татарским общинам. В том числе и к губернатору В.Бочкареву, поскольку в Пензенской области татары имеют достаточно много для удовлетворения национальных потребностей.

Мы не можем не поддержать утверждение губернатора о том, что национальный вопрос должен решаться прежде всего на уровне местного самоуправления. Можно вернуться к практике создания национальных районов в местах компактного проживания людей одной национальности. По сути, такие поселения у нас и сегодня имеют режим наибольшего благоприятствования. Удмуртские школы существовали в Татарстане даже тогда, когда их не было в самой Удмуртии. На бюджетные деньги в Казани выходит республиканская газета на чувашском языке.

Можно только приветствовать желание Правительства России разработать федеральную Программу государственной поддержки национально-культурных автономий. Мы могли бы представить конкретные предложения для поддержки татарской автономии, которые уже не раз высказывали. Нужна общероссийская татарская газета (пока есть только двуязычная газета <Татарские края>, которая издается на бюджетные средства Татарстана); нужно создать технические и иные условия для открытия общероссийского радиоканала. Если мы не можем пойти на создание такого канала, то почему на существующих государственных не иметь хотя бы отдельные программы на татарском языке? Замечу, что татары - второй по численности народ в Российской Федерации. На мой взгляд, нужна телепрограмма, похожая на передачу "Вместе" на ОРТ, которая помогала бы обсуждать национальные проблемы, рассказывала об опыте их решения в регионах, только ни в коей мере не противопоставляя один народ другому.

Насколько мне известно, в феврале в Москве состоится расширенное заседание исполкома Всемирного конгресса татар и совета Федеральной национально-культурной автономии татар, видимо, там могут прозвучать и другие предложения.

Никому нельзя отказывать в создании автономий, но нельзя их и бездумно навязывать. Я согласен с утверждением коллеги Бочкарева о том, что национальные отношения строятся и фактически складываются на местах, в областях, краях, республиках. Тем не менее, убежден, что во многом решение национальных проблем зависит от политики Центра. Руководство нашей республики не раз высказывалось о необходимости закрепить представительство интересов этносов в федеральных органах власти. На сегодняшний день эти интересы практически не представлены на общефедеральном уровне. Ведь члены Совета Федерации выражают интересы регионов в целом, а не конкретных этнических групп. Поэтому вполне обоснованным было бы создание особого представительного органа, выражающего национальные интересы, либо при Президенте РФ, либо в качестве Палаты Национальностей Федерального Собрания.

Естественной гарантией сохранения федерации выступает единство интересов ее субъектов, понимание выгодности их совместного существования. Российское федеративное государство должно цементироваться в единое целое не силой, а выгодой (как социально-экономической, так и национально-политической).

Нам всем нужна власть, ответственная перед избирателями и максимально приближенная в своих заботах к повседневным нуждам тех, кто ее избрал.

- Спасибо за беседу.