Муса Джалиль: Я жив, и поэзия не умерла

Сейчас трудно поверить, что полные героизма, мужества и любви к Родине стихи советского поэта Мусы Джалиля не публиковались вплоть до 1953 года.

Причина проста. В июне 1942 года на Волховском фронте тяжело ранен- ный офицер Красной Армии Муса Джалиль попадает в плен. Через несколько месяцев голода и мучений концлагерей его привозят в польскую крепость Демблин. Здесь из башкир, татар, калмыков оккупанты формируют национальные легионы для отправки на фронт и борьбы с партизанами. Вскоре поэт-коммунист находит земляков и вступает в подпольную группу для разложения легионеров. В результате первый же батальон, отправленный на Восточный фронт, перебил немецких офицеров и соединился с белорусскими партизанами.

В августе 1943 года фашисты выявили и арестовали подпольщиков. Во время допросов Джалилю сломали левую руку, раздробили пальцы. Но поэта нельзя сломить, его можно лишь убить.

Пускай мои минуты сочтены,
Пусть ждет меня палач
и вырыта могила,
Я ко всему готов.
Но мне еще нужны
Бумага белая и черные чернила!

В конце апреля 1945 года советские войска вели тяжелые бои за Берлин. Когда наши бойцы ворвались в здание тюрьмы Моабит, камеры были пусты. Среди куч мусора, разбитой снарядами щебенки и вороха бумаг один из наших солдат увидел лист бумаги, судя по всему вырванную из книги чистую страницу с написанным от руки текстом на русском языке.

"Я, татарский поэт Муса Джалиль, заключен в Моабитскую тюрьму как пленный, которому предъявлены политические обвинения, и, наверное, буду скоро расстрелян. Если кому-нибудь из русских попадет эта запись, пусть передадут привет от меня товарищам-писателям в Москве, сообщат семье".

Скоро записка оказалась в Москве, а в 1946 году бывший военнопленный Нигмат Терегулов принес в Союз писателей Татарии маленький блокнотик с шестью десятками стихов Джалиля. Еще через год из советского консульства в Брюсселе пришла вторая тетрадь. Из Моабитской тюрьмы ее вынес бельгийский патриот Андре Тиммерманс и, выполняя последнюю волю поэта, отправил стихи на родину. Но был еще один сборник стихов из Моабита. Его привез бывший военнопленный Габбас Шарипов. И Терегулов, и Шарипов были арестованы и погибли в бериевских лагерях, а бессмертные стихи еще несколько лет не могли увидеть свет. Они оказались в органах госбезопасности ТАССР. Еще раньше, 18 ноября 1946 года, в Москве четвертый отдел МГБ СССР завёл розыскное дело на Залилова Мусу Мустафовича (Мусу Джалиля). Он обвинялся в измене Родине и пособничестве врагу. Основанием стали допросы бывшего военнопленного Шамбазова, который рассказал, что Муса Джалиль будто бы остался жив и скрывался где-то в Западной Германии. Были в деле и несколько показаний других военнопленных, которые говорили о подпольной антифашистской деятельности Джалиля в плену. Но им не верили.

Впрочем, чекистов можно понять. От проверенной закордонной агентуры они знали, что поэта видели в Германии. Некоторое время он даже был на свободе, гулял по Берлину без охраны и в гражданском костюме, встречался с татарскими эмигрантами и руководителями профашистского татарского комитета "Идель-Урал" и даже отдыхал в пансионате для легионеров.

В апреле 1947 года имя Мусы Джалиля было включено в список особо опасных преступников. Его разыскивали не только в СССР, но и за границей. По одной из версий резидент советской разведки в Италии Николай Горшков (материал о работе этого разведчика читайте в "ПГ" за 2 марта 2006 г.) в последний год войны получил сведения о том, что в Берлине действует подпольная организация, во главе которой стоит татарский поэт Джалиль. Еще до войны разведчик читал его стихи и по собственной инициативе будто бы направил в Берлин одного из своих агентов, чтобы установить связь с подпольщиками. Увы, к тому времени группу уже арестовали. Тем не менее в январе 1946 года к Николаю Горшкову попадает еще одна моабитская тетрадь. Ее принёс в советское посольство в Риме турецкий подданный, этнический татарин Казим Миршан. Сборник направляется в Москву и бесследно исчезает.

В пресс-бюро Службы внешней разведки нам подтвердили, что действительно Николай Горшков интересовался судьбой татарского поэта. Со слов советского разведчика Николая Батраева, который несколько месяцев работал в итальянской резидентуре, кто-то из доброжелателей передал один из сборников моабитской тетради, который был переправлен на родину. К сожалению, он до сих пор не найден.

Тем временем усилиями татарских писателей, руководителей республики и местных органов госбезопасности удается собрать свидетельские показания о подпольной работе Джалиля и доказать факт его смерти. И вот из Центра приходит ответ. "В связи с гибелью разыскиваемого в 1944 году оперативное розыскное дело на него прекращено".

Но, если шкуру бренную спасая,
Я отступлю,
когда земля в огне, -
Мне каждый будет вправе
крикнуть: "Каин!" -
И пусть в лицо
Отчизна плюнет мне.

Предатель не мог написать такие стихи. Это крик души непобежденного узника Моабитской тюрьмы. И всё же до смерти Сталина и расстрела Берии имя Джалиля оставалось под запретом. Заговор молчания нарушила "Литературная газета". Благодаря главному редактору Константину Симонову 25 апреля 1953 года в ней была опубликована первая подборка моабитских стихов.

По словам Рафаэля Мустафина, исследователя жизни и творчества Мусы Джалиля, вдова поэта Амина вспоминала вещий сон, который она увидела в ночь на 24 апреля 1953 года. Муса весь в белом, улыбающийся, с караваем белого хлеба в руках. По татарскому поверью, белый хлеб означает благую весть. До этого он часто снился ей, но всегда был в чёрном, мрачный и подавленный. Она рассказала об этом дочери Чулпан. А под вечер ей позвонили из "Литературной газеты": "Читайте завтрашний номер, публикуем материал о Джалиле и его стихи".

Уже 2 февраля 1956 года за мужество, проявленное в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Муса Джалиль посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. А еще через год за цикл стихов "Моабитская тетрадь" он первым из поэтов стал лауреатом Ленинской премии.

И вот недавно в Пражском архиве Чехии была найдена выписка из приговора Второго Имперского суда фашистской Германии за 12 февраля 1944 года. В ней - список приговоренных к казни через гильотину одиннадцати татарских пленных. Состав преступления - содействие врагу, то есть Советскому Союзу. Под номером пять - фамилия писателя Гумерова (именно так называл себя в плену Джалиль), 1906 года рождения.

Вскоре приговор был приведен в исполнение в тюрьме Плетцензее, где под ножом гильотины в разное время приняли смерть около трёх тысяч антифашистов.

Я знаю, как сладко жить,
О, сила жизни победная!
Но я умираю в тюрьме,
Это песнь моя - последняя.