Как продавщица пирожков боролась с мафией


Месяц назад наши корреспонденты привезли в Москву с юга машину арбузов и попытались продать на одном из рынков. Так мы на собственной шкуре убедились: торговать честно нельзя.Но так быть не должно! "Комсомолка" объявила войну поборам на наших рынках (см. номер за 11 сентября).

Сегодня мы публикуем первые отклики на нашу акцию.

- Может, "братков" попросить, уж они точно про каждый ее шаг знают, - прикалываются опера из "шестого" отдела, пока мы рыщем по Нижнекамскому рынку в поисках Зухры Сафиной. Той самой продавщицы пирожков, которая взяла местную мафию за ее самый чувствительный орган. За кошелек.

1. Тихо шифером шурша,едет крыша не спеша...

Нет, Зухра не издевалась. Когда ее спросили про крышу, она посмотрела чистыми зелеными глазами на небо.

- Спасибо, ребят, я уж как все - целлофановым навесом обойдусь...

Пацаны, ровесники детей Зухры, посмотрели на продавщицу, как на малахольную, и стали монотонно пересказывать новейшую экономическую историю страны и Нижнекамского рынка в частности.

- Крыша - это люди, а людям надо есть. Поэтому нам все платят. Спроси тех, кто рядом с тобой торгует...

Переговоры длились больше часа и закончились обменом ультиматумов.

- Платить не буду!

- Все платят, и ты будешь!

Обещание пойти к рыночному участковому "конкретные пацаны" встретили задорным искренним смехом.

Оказалось, что захват группировкой "мамшовцев" Нижнекамского рынка в 1991 году - такой же всем известный факт, как победа Ельцина на президентских выборах в том же году. В начале 90-х еще были те, кто не хотел платить дань, но пара сожженных лотков и проломленных черепов сделали свое дело. Все обращения в милицию были благополучно замяты. Один из самых крупных рынков России с его 2-тысячной армией торговцев присмирел и исправно доился 10 лет. "Мамшовцы", собирая дань, за это время успели вырасти в одну из самых крупных и богатых группировок Нижнекамска.

Укрощение строптивых предпринимателей шло по наработанной схеме: их выслеживали, провожали до дома, потом сообщали: мы знаем о тебе все, ты живешь там-то, а дети у тебя ходят в школу номер такую-то, соглашайся платить, через неделю будет дороже. Соглашались все.

Только Зухра оказалась не из такого теста.

До самого приговора в зале суда "мамшовцы" поверить не могли, что всю их "конструкцию" порушит женщина, апа в платочке, торгующая копеечными пирожками.

2. На рынке все спокойно

Приехав в Нижнекамск, первым делом я отправилась на базар - высматривать, как местный бандитский элемент "стрижет капусту". Три часа я шлялась по рынку безрезультатно.

- Никому мы ничего не платим. Никаких бандитов сроду здесь не видели, - подчеркнуто громко докладывали обстановку продавцы.

Надо мной сжалилась только тетушка лет 45, которая всего за пять купленных у нее стаканов горелых семечек поведала мне конспиративным шепотом:

- Другие платят. Особенно иногородние. Черные платят больше всех. Из твоего кармана берут, не из своего - поняла, о чем толкую? Где-то цену чуть повысят, где-то с весами нахимичат. Получается, и ты, и все покупатели этим бандитам тоже платят.

...В милиции над моей "экскурсией" смеялись долго. Начальник Нижнекамского УБОПа Равиль Набиев:

- Этих рэкетиров сама ты ни за что не вычислишь. Они маскируются под обычных покупателей. Все происходит тихо и по отработанной схеме. Ладно, покажем, что к чему. Только попадет нам за это: скажут, что же вы такие умные, все знаете, а преступников за руки не ловите? А мы действовать не можем, пока у нас не будет хотя бы одного заявления о факте вымогательства. Вот за 10 лет одно обращение и было - от Зухры Сафиной. С ее помощью мы вычистили с рынка одних рэкетиров, так на их место почти сразу другие явились...

- Свято место пусто не бывает, - говорит мой "экскурсовод", оперативник УБОПа Эдик. - Новые действуют осторожнее. Вон, кстати, у ларька с сигаретами стоит молодой, неприметный парень. Никого не трогает. Просто дает продавщице червонец и говорит: "Пачку сигарет". Паренек берет пачку "Мальборо", зажигалку... и полтинник сдачи!

Если не обратить внимания на купюры, которыми обменялись продавец и покупатель, сценка самая рядовая. Никаких тебе "гони бабки"!

- Говорю же - конспирироваться лучше стали, - смотрит Эдик в мои удивленные глаза. - А вот сейчас продавщицу спроси - не моргнув глазом скажет, что крупную купюру получила и пятьдесят сдачи дала.

3. Вот такие пирожки!

У Зухры Сафиной это любимая присказка. Факт, что эти пирожки встали местной мафии поперек горла.

- Я им объясняю: у меня госпредприятие, цены фиксированные, где я вам лишний полтинник возьму?

Полтинник через некоторое время уже требовали в день - за "выпендреж".

- У меня знакомая - жена бывшего прокурора города! - решила пригрозить Зухра.

- Передай ей - у нас в УВД свой генерал. А тебе два дня даем, потом или товар спалим, или машину твою (у Зухры служебный "москвичонок") взорвем. - Сопляк широко зевнул Зухре в лице и отошел.

Зухра не выдержала на десятый день. Все это время молодые бандиты, словно стая волчат, с самого раннего утра и до вечера несли около Зухры дежурство. Окружат ее лоток - один справа, один слева, двое - по центру - и стоят целый день, взглядами сверлят. Психическая атака!

Зухра кликнула участкового. Он пришел - бандиты ушли, он ушел - бандиты пришли. И так несколько раз. Похоже было на годами отрепетированный цирковой номер. (После громкого судебного процесса половина рыночных ментов ушли в позорную отставку.)

4. Моя милиция тебя бережет?

Первое свое заявление Зухра Сафина оттащила в райотдел. Следователь ее разглядывал, как экзотическое растение. На разные лады несколько раз спросил:

- Вы, правда, решили заявление писать? Подумайте.

Зухра написала: Ильназ Нуруллин ей подробно, в деталях описывал, как будут взрывать ее машину, жечь товар, но чтобы она не беспокоилась, потому что на этом, конечно, никто не остановится...

Через несколько дней женщину пригласили на очную ставку. Нуруллин не выглядел напуганным:

- Апа, забери заявление, говорю тебе!

- Как я заберу?

- Скажи, первый раз меня видишь!

- Нет, ты угрожал мне, я правду написала. Как я могу от своих слов отказаться?

Диалог происходил на глазах у следователя и охраны. Услышанное правоохранительный слух не покоробило.

5. Мы тут хозяева!

За смелость Зухру повысили. Теперь переговоры с ней вел сам Идрис Шамсутдинов, главарь всех "рыночников". Выглядел он с бандитским шиком - в белом спортивном костюме. Нигде официально не работая, ездил на белой "десятке" с тонированными стеклами.

- Вы здесь торгуете и платить будете! - Шамсутдинов изъяснялся короткими приказами. Правда, "переговоры" вел согласно деловому этикету - на "вы". - Сказано: 500 рублей в месяц. А сейчас вы поедете с нами и скажете, что вам угрожал не Ильназ!

Несколько следующих дней Зухре просто не давали работать - открыто, средь бела дня. Булат Назмеев ставил ногу к створкам "пирожка", из которого продавщица выгружала свой товар.

- Отойди от машины!

- Еще ЭТА мне будет приказывать! Ты кто такая? Мы тут хозяева! Братана нашего посадила - выпускать его надо, плати! Или содержать его весь срок заключения будешь!

"Мамшовцы" "плясали" вокруг Сафиной уже до неприличия долго, несколько месяцев - все без толку. По рынку поползли смешки: что за мафия такая, на которую простая продавщица пирожков "батон крошить" может? Страх начал рассеиваться.

Бандиты знают только одно средство удержания авторитета - физическая расправа.

В воскресенье Зухра утром вышла на лестничную площадку. Только закрыла дверь, с верхнего этажа к ней бросились три тени в черных масках, с металлическими прутами в руках.

- Я упала и закрыла голову руками, но орать громко не забывала. Поэтому меня били недолго - несколько минут, в основном по голове. Потом взяли сумку, в которой было три тысячи рублей и, не стесняясь, сняли маски прямо тут же. Я узнала всех троих. Они, "мамшовцы", кто еще... Соседи вызвали мне "Скорую", на голову наложили несколько швов. Врач настаивала на больничном, но я не взяла. Не могла показать, что сдалась, что мне больно! Следующий день был понедельник, на рынке выходной, я дома отлежалась немного, а во вторник в 8 утра появилась на работе.

Перебинтованную голову Зухра спрятала под платком - "много чести свои раны показывать!". Появление стоило того. Зухра насладилась эффектом:

-Увидев меня, они чуть не попадали. Не подходили несколько дней. Только один раз под видом покупателя подошел противненький такой мужичонка, все спрашивал, как здоровье. Все, говорю, у меня хорошо. Передайте им, что я сильнее.

6. Рэкетиры тоже плачут

И как жалостливо! Когда один из братанов-бандюганов Губаевых снова повел среди Зухры "агитацию" за "мамшовскую власть" на рынке и в пылу красноречия не заметил проходящего мимо мента, отважная продавщица, прямо не отходя от кассы, и сдала его правосудию... А в участке грозный бандит вдруг взял да и расхныкался. Зухру жалость взяла:

- Не будешь больше угрожать?

- Не бу-у-у-ду...

На этой почве продавщица даже поссорилась с участковым: уперся - и не хотел парня отпускать!

- Кто со мной по-хорошему, про тех я даже в милиции не рассказывала.

По-хорошему - это когда не бьют металлическими прутьями по голове.

- Вот подошел как-то один из их шайки, они же ни дня меня без внимания не оставляли - и давай канючить. Апа, ну дай денег! Ну дай, апа! Ты же не знаешь, как нам этот рынок тяжело достался! Апа, пожалуйста, пойми. Так на слезу давил, я прямо чуть не раскошелилась!..

Зухра вообще женщина добрая. Когда судили Нуруллина, к ней прямо в здании суда подошли его кореша:

- В своем слове скажи, что просишь мягкий приговор, иначе хуже будет!..

Простая женщина и сказала:

- Граждане судьи, отпустите, пожалуйста, данного бандита. А то они меня совсем убьют!..

Мать подсудимого на выходе из суда, увидев, что шайка из десяти дружков ее сына пошла провожать Зухру до самого дома, сказала им:

- Если еще раз тронете эту женщину, я повешусь от стыда!..

Естественно, ее тронули. На этот раз не железными прутами, а арматурой.

7. Самый гуманный суд

Война между мафией и "злостной неплательщицей" шла несколько месяцев. Уже две недели, как строптивую продавщицу "пасли" не только на рынке, но и дома. Зухра периодически звонила в райотдел по месту жительства.

- А, ну так вас же не трогают? Ну и ладно...

- Несколько раз обещали подъехать и разобраться на месте, не приехали ни разу за две недели! - возмущается Зухра.

2 декабря Зухра ночевала у родителей. Когда приехала, увидела, что ей сожгли дверь. 7 января в ее окно бросали бутылки, но Зухра записала номер машины, на которой приехали хулиганы, и сообщила в милицию. Позже выяснилось, что в милиции не сохранилось ни акта о поджоге, ни заявления по поводу хулиганства.

Милиция на просьбы одинокой женщины о помощи не реагировала. Зухра взяла себе в защитники престарелого отца... Рано утром он пошел провожать дочь на работу, когда на них напали. Опять трое с арматурой. Зухру спасли обмотанная вокруг головы толстая коса и шерстяной платок. Отец с переломами и сотрясением мозга попал в больницу. Напавших на женщину и старика бандитов отпустили из зала суда... по амнистии в честь 55-летия Победы.

Только после года, прожитого Зухрой в страхе и борьбе, дело ушло туда, где оно должно было оказаться в самом начале, - в Управление по борьбе с организованной преступностью.

- Все эти эпизоды мы объединили под одну шапку - "бандитизм", - говорит Равиль Набиев. - Это редкая для России статья, но мы нашли для ее применения все необходимые признаки. У этой банды были жесткая иерархия, структура, подчиненность, оружие, которое мы изъяли при обысках. Они нападали на мирных граждан, угрожали и грабили - у той же Зухры увели три тысячи.

В виду особой значимости дела расследовать его из Казани приехал "важняк" республиканской прокуратуры. Ниточки связей потянулись в милицию. Один из райотделов города просто бесперебойно качал в шайку информацию обо всех готовящихся операциях. Судить их прибыла выездная коллегия Верховного суда Татарстана.

Шамсутдинов сел на десять лет, его подельники отделались легче: Попов получил четыре года, Данил Губаев - три с половиной, Булат Назмеев - два года и два месяца. В общем, неловко, наверное, как-то ребятам будет объяснять по новому места жительства, что упекла их сюда торговка пирожками.

8. Как я ходила на "стрелку"

Желание встретиться с самим Мамшовым появилось сразу после встречи с Зухрой. Мне просто было интересно, как себя чувствует человек, с чьим именем на устах дубасят металлическими прутьями по головам женщин и стариков. Звоню насчет адреса в УБОП.

- Да, вы знаете, нас же сейчас расформировывают...

- Но "мамшовцев"-то не расформируют?

- Их - нет...

С адресом получилось проще. Оказывается, место проживания означенного гражданина знают многие простые горожане. К встрече я перечитала уголовное дело. Лично про Мамшова там три строчки. Пришел, дал показания: мол, занимаюсь легальным бизнесом. По глупой молодости принадлежал к одной группировке, в память о чем у них осталось мое имя. Что, мне в суд на них подавать?!

В соседней Кировской области, где он и прописан, господин Мамшов уважаемый человек.

...Нахожу нужный дом и квартиру. Металлическая дверь с глазком, но без ручки, нужен будешь - тебе откроют изнутри. Пять минут жму на звонок - без толку.

- Мамшов? - переспрашивает тетенька во дворе. - Не знаю, тут почти все жильцы с охраной ездят и на иномарках - дом элитный. Тут у нас и милиционеры живут, и из администрации...

А нужного мне гражданина в городе не оказалось. Он в Испании. Отдыхает...