На то и Шаймиев, чтоб Москва не дремала

Комиссия Госсовета Татарстана по науке, образованию, культуре и национальным вопросам на заседании в четверг решила рекомендовать парламенту обратиться в Конституционный суд России с запросом о проверке конституционности пункта 6 статьи 3 Закона "О языках народов РФ".

Этот пункт устанавливает, что алфавиты государственного языка страны и государственных языков республик строятся на графической основе кириллицы; иные графические основы алфавитов языков республик могут устанавливаться только федеральными законами.

В проекте запроса, подготовленном комиссией, отмечено, что установление и развитие графической основы алфавитов государственных языков республик РФ не отнесены ни к ведению России, ни к совместному ведению РФ и ее субъектов. В то же время в Конституции России говорится, что республики вправе устанавливать свои государственные языки, отмечается в запросе. Конституция РФ гарантирует всем ее народам право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития, считают члены парламентской комиссии. В соответствии с российским Основным Законом субъекты обладают всей полнотой государственной власти вне пределов ведения России и ее полномочий по предметам совместного ведения. Таким образом, отмечается в проекте запроса в Конституционный суд РФ, вопрос о родных языках титульных народов республик последние вправе решать сами.

Напомню, закон "О восстановлении татарского алфавита на основе латинской графики" принят в Татарстане 15 сентября 1999 года и вступил в силу 1 сентября 2001 года. Согласно документу новая орфография должна вводиться постепенно, и до 1 сентября 2011 года планировалось действие одновременно двух татарских алфавитов - на основе латинской графики и кириллицы. Перевод алфавита с кириллицы на латинскую графику предполагалось произвести с целью создания благоприятных условий для вхождения татарского языка в систему мировой коммуникации. Федеральный же закон "О внесении дополнения в статью 3 Закона РФ "О языках народов Российской Федерации" был принят Государственной Думой 15 ноября и одобрен Советом Федерации 27 ноября 2002 года.

Что и говорить, благословенно то государство, в котором есть некто, время от времени задающий загадки, ставящий проблемы и тем самым подвергающий это государство тестированию - на мудрость, на терпимость, на цивилизованность и проч., и проч. Но во сто крат благословеннее государство, умеющее разгадывать загадки и без суеты разрешать очередную проблему. Такое государство обретает бесценный опыт мудрого правления, уверенность в своих силах и уважение граждан.

Место этого "некто" в России за последнее десятилетие прочно занял Татарстан. Он действительно "уважать себя заставил". Говорю о том без всякой иронии. Не случайно самый первый Договор о разграничении предметов ведения и полномочий Федерация заключила именно с этой республикой. И, пожалуй, только этот договор из всех сорока с лишним имел зримые практические последствия, поскольку после его подписания в Татарстане утихли сепаратистские выступления, во всяком случае, в их радикальной форме.

Но и после заключения договора республика не переставала тестировать Российскую Федерацию. Можно вспомнить и нежелание считать расположенные в Татарстане суды федеральными, и эпопею с введением нового российского паспорта без указания национальности, и отказ татарских женщин фотографироваться для этих самых паспортов без головных уборов, и отмечание 450-летия взятия Казани Иваном Грозным как трагической для татарского народа даты.

Не буду давать оценку степени правоты каждой из этих инициатив, равно как и правоты федеральных на них реакций. Главное, есть такая "щука, которая карасю дремать не дает".

Собственно, в таком тестировании и заключается государственное строительство России. Мы привыкли говорить о нем в терминах "вертикаль власти", "сильное государство", "порядок" и т.п., привыкли, что это строительство идет исключительно из Кремля. А на самом деле государственное строительство вовсе не складывание кубиков в определенном порядке ("erste Kolonne marschiert... zweite Kolonne marschiert..."). Оно есть созидание того духа, который порой даже нельзя описать словами, но который ощущается весьма отчетливо. Так вот, слава богу, что есть такой субъект Федерации, который укладывает государственное строительство не в очередные программы и концепции, а в "детский вопрос": почему это нельзя? И граждане поворачивают головы в сторону Федерации: а ну-ка, что ты ответишь. И если ответ следует в известном стиле "нельзя, потому что я так сказала!", нетрудно предугадать, в каком направлении будет развиваться дух государственности. Между прочим, напрасно кто-то думает, что одно дело - федеративные отношения и другое - отношения государства с гражданином. Дух на то и дух, чтобы пронизывать собою все. Так что если завтра какой-нибудь начальник наплюет на ваши претензии, не удивляйтесь. Виноваты окажетесь в этом и вы, аплодировавшие "жесткости и непреклонности" федеральной власти там, где требовались такт и взвешенность.

К сожалению, в реакции Москвы на инициативу татарстанских властей перевести татарский язык на латинское написание, на мой взгляд, как раз оказалось слишком мало и такта, и взвешенности. Конечно, и Казань могла бы подождать с этой проблемой - трудно поверить, что именно она самая актуальная. Но раз уж такая инициатива появилась, стоило ли реагировать на нее путем запрета, внося поправку в закон о языках? Не выдержала здесь федеральная власть тест - ни на терпимость, ни на мудрость. Депутаты, принимая поправку, думали, что укрепляют российскую государственность, показывая, "кто в доме хозяин". Не подумали они лишь о том, что российское разнообразие (в т.ч. и алфавитное) есть наше главное богатство; что Россия - это дом, в котором нет народов-приживал; что, наконец, есть государственные решения, которые обладают очень длинным шлейфом, и сегодняшний запрет обернется завтрашним раздражением и межнациональным напряжением, ибо он касается самой чувствительной сферы - языка, без которого нет национального самосознания.

Однако не все так печально. Ведь существует еще один бастион, оберегающий страну от распространения в ней духа "кто выше, тот и прав". Называется этот бастион - судебная власть. Мы сами не заметили, как изменились и насколько привычными для многих стали методы отстаивания своего мнения. Настолько привычными, что иные должностные лица стали даже путать критику в их адрес с покушением на честь и достоинство.

Но сейчас я не о них. Представим только, что от кириллицы Татарстан решил бы отказаться в году эдак 92-м. Вряд ли можно было бы надеяться на обращение в суд. Более реальными, скорее, были бы репортажи из Казани о многочисленных митингах и стычках с силами правопорядка. И чем бы все это обернулось, сказать трудно. Спустя же десять лет, при всех издержках судебной реформы, при том, что наша судебная власть далека еще от совершенства, многие поняли: правды можно добиться без мордобоя, без баррикад. И прекрасно, что татарстанские депутаты, сознавая свою правоту (а аргументы комиссии Госсовета Татарстана основаны на совершенно правильной с конституционно-правовой точки зрения позиции), не отчаялись, а решили воспользоваться наиболее цивилизованным способом решения всех проблем - рассмотрением правового спора в суде. И такой способ будет использоваться тем чаще, чем больше наши судьи будут ощущать себя правовыми воспитателями властей и граждан. Если этот процесс не остановится, мы сможем в конечном счете с удовлетворением сказать себе: вот оно - правовое государство.