Рамазан Абдулатипов, можно сказать, является проводником национальной политики в Российской Федерации. Его имя связано также и с историей Договора России и Татарстана. С министром РФ Рамазаном Абдулатиповым беседует главный редактор республиканской информации агентства "Татар-информ" Аяз Хасанов.


- Рамазан Хаджимурадович, вы стояли у истоков договорного процесса между Россией и Татарстаном. С вашей точки зрения, Договор оправдал себя?

- Договор между Татарстаном и Россией оправдал себя в первую очередь потому, что в республике сегодня сохранилась стабильная ситуация. Во-вторых, между Москвой и Казанью сегодня нормальные рабочие отношения. В-третьих, человек любой национальности чувствует себя в Татарстане как гражданин Российской Федерации.

Федерализм, по сути, это приближение государства и госуправления к потребностям сообществ, в том числе - народов, территорий и так далее. Это ниша, в которой сохраняются самобытность и возможность общения друг с другом. Татарстан дал толчок не сепаратизму, как многие думают, а цивилизованному развитию нашего федеративного государства.

Вот сейчас я читаю книгу несчастного Подберезкина, кандидата в Президенты, о несчастном нашем народе. В ней он пишет буквально: "Стратегия президента - русский путь". И "доказывает", что, дескать, будущее России - в восстановлении империи. Если не "наелись" этой империей, конечно, можно восстанавливать. Россия страдает от имперского мышления, но в то же время она выстрадала федерализм, а ведь перспективы государства - именно в федерализме. Демократия и федерализм взаимосвязаны друг с другом. Федерализм - это и есть территориальная форма обустройства демократии. И тот, кто говорит о демократии, тот все равно придет к федерализму. Я подчеркиваю, что всякий иной путь - восстановление империи, унитаризм и т.д. - означает развал Российской Федерации.

- Владимир Путин намерен совершенствовать Договор России и Татарстана. А документ нуждается в совершенствовании?

- Все надо совершенствовать, в том числе и договорные отношения, но при сохранении принципа Договора. В Коране сказано, что мир делится на мир войны и мир договора. Важно удержаться в мире договора, не переходя его границы. Но это больше философский вопрос.

- Да, а можно поконкретнее?

- Тогда надо говорить о тех конкретных вопросах, которые необходимо совершенствовать.

- Хорошо, предположим, проблема внебюджетных отношений.

- К сожалению, в России совершенно не сложились внебюджетные отношения. У нас нет минимальных стандартов социальных услуг. Когда выстроится эта система, тогда, возможно, сложатся межбюджетные отношения. Посмотрите, какая у нас ситуация: ингуш в Ингушетии получает на девятьсот процентов меньше социальных благ, чем ингуш, который проживает, предположим, в Самаре, и на тысячу двести процентов меньше ингуша, проживающего в Москве. Такого не должно быть. Гражданин страны должен получать минимальные услуги везде одинаково. Если этого нет, то начинается миграция, конфликты, перемещения преступности.

- В свое время Чеченская Республика по примеру Татарстана готова была подписать аналогичный Договор. Но судьба распорядилась по-иному. Как можно сегодня развязать чечено-российский узел?

- Федеральный центр и Путин оказались, скажем так, в ситуации, когда другого пути, кроме как уничтожения террористов, не осталось. Лидеры в Чечни показали за эти годы, что не способны построить не только суверенное государство, но даже нормального сельского совета. Это трагедия чеченского народа, трагедия Масхадова. Они не использовали возможности, которые были и у Дудаева, и у Масхадова. Я с ними говорил на эту тему часами. Я доказывал, что первейшей задачей является обустройство жизни народа, возрождение республики. Вопрос о независимости необходимо перенести лет на 10-15. Есть ведь другие способы защиты своих прав, кроме автоматов. Еще Пророк сказал: если соотношение мусульман и язычников один к четырем и более, то воевать запрещается. Иначе самоуничтожение. Надо уметь договариваться. Я и сегодня считаю, что нам необходимо пройти путь примирения, пусть даже очень длительный. Но ни Россия, ни Чечня, к сожалению, к этому не готовы.

Мы все зависимы друг от друга. Полная независимость бывает только на кладбище, и то в составе кладбища отдельно взятого.